Цитата из стихотворения Ф. Шиллера «Resignation» (1787) — «Смирение»; в переводе М. А. Дмитриева «Покорность провидению» (1826):
                 И я в Аркадии родился!                                                                Над колыбелию младенческой и мне                                              Природы приговор за радость поручился!
                 И я в Аркадии родился,                                                                Но дар весны моей был — слезы лишь одне...
     В переводе Г. Данилевского этот же стих Шиллера («Auch ich war in Arcadien geboren») — «И я, друзья, в Аркадии родился». Выражение это, внесенное в русскую речь переводчиками Шиллера, встречается у Дидро, Гете и многих других авторов. Еще раньше оно появилось в качестве надписи на картинах художников — Скидоне (1559—1615), Гверчино (1591 — 1666), Пуссена (1594— 1665) и др., написанных на один и тот же сюжет: пастухи разглядывают череп или читают надпись на могильном памятнике. Выражение это, символизирующее бренность человеческого счастья, очевидно, было ходячим уже в XVII в. Первоисточник его у античных авторов не обнаружен. Высказывалась мысль, что оно принадлежит какому-нибудь гуманисту, представителю неолатинской литературы («Die Antike», В. VI; Philosophy and History Essays presented to Ernst Cassirer, Oxford, 1936, p. 223; «Gazette des beaux arts», decembre, 1937, p. 287—296, et mai, 1938, p. 305—306; Buchmann, Geflugelte Worte). В русской литературе XVIII в. использовался мотив надгробия с соответствующей надписью. Например, в «Сельской драме» в одном действии Н. М. Карамзина «Аркадский памятник» (1789) Дафна читает на могильном памятнике: «И я была в Аркадии» (Н. М. Карамзин, Соч., изд. Академии наук, т. I, П. 1917). Ср. Аркадия.