После появления в печати (1901) «Песни о Буревестнике» М. Горького буревестник стал в революционно-демократической ли­тературе символом грядущей революционной бури. «Вряд ли в нашей литературе,— писал Ем. Ярославский,— можно найти произведение, которое выдержало бы столько изданий, как «Буревестник» Горького. Его перепечатывали в каждом городе, он распространялся в экземплярах, отпечатанных иа гектографе и на пишущей машинке; его переписывали от руки, его читали и перечитывали в рабочих кружках и в кружках учащихся. Вероятно, тираж «Буревестника» в те годы равнялся нескольким миллионам» (сб. «Революционный путь Горько­го», М. 1933, с. 8—9; И. Пиксанов, Горький-поэт, Л. 1940. с. 102— 104). Тогда же в революционно-демократических кругах и самого Горького стали называть «буревестником», В конце марта 1901 г. Леонид Андреев писал ему из Москвы, что появилась статья, в которой Горький назван «буревестником» (А.А.Белозеров. Горький в революционном движении, сб. «М. Горький в Нижнем-Новгороде», Н. Новгород. 1928, с. 164).

    Интересно отметить, что буревестник, как символ грядущей революции, встречается в литературе значительно раньше. Так. автор статьи «Признаки времени», напечатанной в нелегальном листке «Земля и воля» в 1878 г., № 2, говоря о росте революционных настроений в массах, писал: «Натуры чуткие, сильные, восприимчивые раньше других ощущают жгучее дыхание прибли­жающегося урагана. Море спокойно, только свежий ветерок весело надувает паруса, но над кораблем уже с зловещим криком носятся чайки-буревестники, и моряк знает, что будет буря, хотя и не чув­ствует ее» («Революционная журналистика 70-х годов», 1-е прилож. к сборникам «Государственные преступления в России». Ред. Б. Базилевского. Paris, 1906, с. 177).