Категории раздела | |||||||||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
Вход на сайт |
|---|
Поиск |
|---|
Наш опрос |
|---|
Друзья сайта |
|---|
Статистика |
|---|
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
Сельский историк
Букварь мифов
ЗАПАДНОСЕМИТСКАЯ МИФОЛОГИЯ
| 2011-01-18, 6:57 PM | |
 ЗАПАДНОСЕМИТСКАЯ МИФОЛОГИЯ. Мифологические представления западносемитских народов ханаанейско-аморейской (угаритяне и финикийцы, иудеи и израильтяне до становления монотеистического культа Яхве, моавитяне, аммонитяне, эдомитяне) и арамейской групп, населявших с 4—3-го тыс. до н. э. Сирию, Финикию и Палестину, восстанавливаются на основе источников, имеющих фрагментарный характер, — эпиграфики (со 2-й половины 2-го тыс. до н. э.), включающей упоминания богов и их эпитетов, описания жертвоприношений; археологических материалов; данных ономастики (прежде всего теофорные имена). Некоторые сведения о 3. м. имеются в письменных памятниках соседних народов — египетских, месопотамских, хеттских; основу для ряда реконструкций даёт Библия (отразившая добиблейские мифологические представления); определённую информацию содержат произведения греческих и римских, а также эллинизированных ближневосточных авторов (указывающие, в частности, на соответствия западносемитских богов божествам других мифологий). Эти источники, однако, представляют тенденциозную интерпретацию 3. м. Более подробно известны мифологические представления населения Угарита (город-государство на территории Финикии) — по сохранившимся спискам богов, записям мифов, ритуальных текстов, сделанных в 14 в. до н. э. (самые ранние из известных материалов) со слов верховного жреца (местная храмовая традиция).У западносемитских народов не сложилась единая для всех этнических групп система мифологических представлений, несмотря на языковую близость, общность важнейших элементов культуры, постоянные контакты. В отдельных обществах складывались свои мифологические циклы, типологически тождественные, а часто и сюжетно близкие; наряду с существованием общих имелись и местные, локальные божества; на первый план могли выдвигаться разные боги, в их облике преобладали те или иные черты, появлялись новые. Наличие уже на раннем этапе общих мифов и божеств (в т. ч. верховных) не привело к формированию единого пантеона; наоборот, в поздней 3. м. местные боги играли первенствующую роль и становились верховными божествами, воспринимая атрибуты более ранних верховных богов. Имена богов в 3. м. часто были табуированы. Они, как правило, заменялись эпитетами, прозвищами и др. апеллятивами: Балу, в более позднем произношении Баал — «хозяин, владыка»; Милъком, Мильк — «царь, хозяин»; Адон— «господь»; Эшмун, Шем — «имя» и т. п. Один апеллятив мог применяться к нескольким богам, иногда определённым, очевидно, составляющим в мифологических представлениях некий «класс»; в таких случаях в применении к одному из этих богов апеллятив нередко сочетался с конкретным эпитетом [Алиййану-Балу, где «Балу» — апеллятив, «Аллиййану» («силач») — эпитет]; с другой стороны, апеллятивы могли постепенно превращаться в имена собственные. Имена богов часто обозначали соответствующий предмет или явление: Рашап, позднее Решеф — «пламя», Иамму — «море», Йарих — «луна» и т. д. Наряду с этим, имена могли принимать значение «бог», как имя Илу, первоначально — «сильный, могучий».  В сочетаниях с именами богов часто встречаются термины родства (аб — «отец», ах — «брат», амму — «дядя», и т. п.), что указывает на существование представлений о богах как о сородичах, очевидно, первопредках. Некоторые боги мыслились как основатели и владыки определённых городов, о чём свидетельствует, например, ряд топонимов: Иерихон — город Иариха, Сидон (Цидон) — Цида, Иерусалим (Йерушалем) — «построенный Шалйммом» (см. Шалимму и Шахару).Большое место в 3. м. занимали календарные мифы; важную роль играл культ богов плодородия; были распространены сюжеты о смене поколений богов, борьбе богов за престол, сил добрых с силами зла. На раннем этапе верховным божеством, очевидно повсеместно, считался Илу (в более позднем произношении Ил, Эл и др.). Библейские повествования о сотворении мира словом Элохима восходят, несомненно, к палестинским доиудаистическим представлениям об Илу. Супруга Илу — Асират (в позднейшем произношении Ашера), праматерь и владычица богов. В угаритском описке богов Илу предшествует «Илу отцовский». возможно, отец первого, свергнутый им (позднее, в других местностях, отцом Илу считался Баалшамем — владыка неба). В угаритских мифах власть над миром и богами фактически переходит от Илу (при сохранении им положения верховного бога) к богам младшего поколения. Их борьба за власть — одна из основных коллизий в этих мифах. Главному претенденту на власть умирающему и воскресающему богу бури и плодородия Балу, олицетворяющему доброе начало, посвящен важнейший угаритский мифологический цикл. С помощью сестры и возлюбленной — девы-воительницы Анат он борется со своими основными врагами — богом смерти и подземного мира Муту (позднее Мот) и богом водной стихии йамму. В борьбе с Муту (возможно, также наделенному плодоносящей силой) Балу гибнет, но Анат убивает Муту. и Балу воскресает. Конфликт между Балу и Муту постоянно возобновляется. В Угарите противником Балу является также и бог плодородия Астар (олицетворение планеты Венера), которому Илу пытается передать власть после гибели Балу. Очевидно, победив всех своих врагов. Балу становится фактическим властелином вселенной. Особый интерес угаритекой традиции к этому персонажу объясняется, по-видимому, тем, что он был богом — покровителем Угарита. рис. Культовая сцена; колонна увенчана крылатым солнцем, мифические животные (справа вверху), борьба героя со львом (справа внизу).  В Угарите регулярно устраивалось храмовое действо, инсценирующее миф (также связанный с культом плодородия) о рождении от священного брака Илу богов вечерней и утренней зари Шахару и Шалимму, в результате которого пробуждаются силы природы.рис. Сцена посвящения: бог, держащий на привязи быка, и стоящая перед ним богиня в сопровождении почитателя. Оттиски сирийских печатей. Сер. 2 тыс. до н. э. Берлин, Переднеазиатский музей.  Известны угаритские мифоэпические предания об Акхате и о Карату, в которых участвуют как боги, так и люди.Циклы мифов, группировавшихся вокруг местного бога-покровителя, которые составляли локальную храмовую традицию, имелись и в других обществах переднеазиатского Средиземноморья. В храме Берита хранились записи мифов, посвященных богу-покровителю этого города Иево (йахве). Из мифологического цикла, посвященного этому богу, выросла библейская сакральная традиция. По египетским источникам, отражающим, очевидно, палестинско-хана-анейские мифологические представления, известно повествование о Горе (видимо, соответствующем западно-семитскому Астару), запечатавшем лоно Анат и Астаргы, о Сете (Балу), снявшем печать, о том, как они были отданы Сету в жёны богом солнца Ра (западносемитский Шамшу?), о священном соитии Сета и Анат. В другом мифе рассказывается о том, как йамму требовал для себя высшей власти среди богов и как Сет победил его. В хеттских памятниках, пересказывающих ханаанейские мифы северной Сирии, рассказывается об Асират (Ашерту), пытавшейся соблазнить Балу (Баала); выполнив её желания по приказанию Илу (Элькунирши), он унизил её: между Асират и Балу начинается вражда. (еверосирийские мифы о смене поколений богов, их борьбе за престол имеют параллели в хурритской мифологии; здесь, очевидно, имели место взаимовлияния.  С 1-го тыс. до н. э. на первый план выдвигаются культы местных богов. В Финикии широко почитался главный бог города Тир, покровитель мореплавания и колонизации Мелькарт, отождествлявшийся греками с Гераклом; он, очевидно, также являлся умирающим и воскресающим богом. Большое значение в греко-римском мире приобрёл финикийский умирающий и воскресающий бог Адонис, который, согласно реконструированному мифу, гибнет от руки Астара (Арес), ревновавшего полюбившую Адониса Астарту (Афродита). В Берите бытовал миф о безуспешных попытках Адониса стать супругом девы — владычицы этого города; его соперником и победителем был бог моря (Иамму?). Из других финикийских богов Адонису типологически близок Эшмун.Ещё в доэллинистическое время в Финикии предпринимались попытки систематизации мифов и создания своего рода священного писания. Наиболее значительное из таких сочинений традиция связывает с именем Санхонйатона, жившего, согласно преданию, в Берите (по другим версиям — в Тире) во 2-й половине 2 го тыс. до н. э. Материалы, автором которых считался Санхонйатон, дошли в изложении грекоязычного писателя кон. 1 — нач. 2 вв. и. э. Филона Библского; фрагменты из его сочинений известны в цитатах, использованных римским историком церкви кон. 3 — нач. 4 вв. Евсевием Кесарийским («Об евангельском приготовлении»). Согласно Филону, Санхонйатон использовал храмовую традицию Берита (по материалам Гиеромбала — жреца в храме Йево) и, в частности, изучил «письмена аммунеев», возможно — священные книги, приписывавшиеся богу мудрости Таавгу. У Филона финикийская мифологическая традиция подверглась обработке в духе вульгаризированных идей греческой философии о первоэлементах мироздания и его развитии. Согласно космогонической схеме Санхониатона — Филона, первоэлементами были воздух и хаос, от которых произошли ветер и желание, породившие Мота — смерть и одновременно жизненная сила, — который имел облик ила. Он породил все остальные элементы мироздания. В результате вселенской катастрофы — пожара (самостоятельный финикийский сюжет, усвоенный стоицизмом) возник космос и появились живые существа. От ветра — Колпия и его супруги Баау родились Айон («вечность») и Протогон («перворожденный»): их детьми были Генос и Генея (порождающие существа), которые поклонялись солнцу — владыке неба (Баалша-мем?). Среди их потомков выделяются свет, огонь и пламя (Рашап?), открывшие людям способ добывать и употреблять огонь. От них происходят гиганты, один из которых, Ипсу-раний, научился строить хижины. Его потомками были изобретатели охоты, рыбной ловли и земледелия. Богами были Элиун, или Эльон [(«всевышний»); он погиб, растерзанный диким зверем), и Берут [(«союз»); возможно, покровительница Берита и (или) какого-либо племенного союза]. От них произошли Уран — небо и Гея — земля, очевидно, первоначально Баалшамем и, может быть, Арцай ('ars, «земля»; известна по угаритским мифам как дочь Балу). От Урана родились Эл (Илу) Кронос, Бетэль, Дагон, Атлас, Зевс Демарунт, чьим сыном был Мелькарт, и другие божества. Эл восстал против Урана и победил его; от Эла рождается новое поколение богов. Филон приводит также изложенный Санхонйатоном миф о том, как Кронос (Эл) принёс в жертву Урану (Баалшамему) своего сына (Eusebius, Praeparatio Evangelica, I, 10, 44 и IV, 16, 156Д; см. Молох); этот миф известен и по изложению греческого философа Порфирия [(кон. 3 — нач. 4 вв.); Porphyr. De abst. II, 56); очевидно, он обосновывал обычай человеческих жертвоприношений.  Другую космогоническую схему традиция приписывает финикийцу Моху (2-е тыс. до н. э.), сочинения которого известны по изложению греческого философа 6 в. н. э. Дамаския («О первых принципах»). Согласно этой схеме, первоэлементами были эфир и воздух, породившие Улом («вечность»!, от которого произошёл Хусор (первоначально Кусари-Хусас) устроитель космоса. Из половин расколовшегося мирового яйца (возможно. оно было расколото Хусором) возникли небо и земля.В эллинистическую эпоху финикийские боги были отождествлены с греческими; древние традиции сохранялись лишь в храмах и учёной среде.  В Карфагене (финикийская колония в Северной Африке) среди западно-семитских богов особо почитались бог солнца и плодородия Баал-Хаммон. отождествлявшийся римлянами с Сатурном, и его спутница Тиннит, отождествлённая с Юноной. С её культом. очевидно, слился культ Дидоны, основательницы- Карфагена. Имело место и почитание других западносемитских богов. в частности Астарты рано получили распространение культы греческих богов.В Сирии с кон 2-го тыс до н. э. устанавливается господство арамейских племён; местное население усвоило арамейский язык (не отличавшийся существенно от ханаанейско-аморейских языков! как язык письменности. Это привело к контаминации и синтезу культур, сирийская мифология приобрела смешанный ханаанейско-арамейский характер. Особое распространение потупили культы Бела . Хаддада (восходящих к Баал-Хаддаду), Баалшамина 'Баалшамема), который быстро занял положение верховного бога. Широко почитался Мелькарт. его культ засвидетельствован, в частности. в Дамаске (в 1-й половине 1-го тыс. до н. э.). По-видимому, тогда же начинает складываться приобретший большое значение в эпоху эллинизма орги-астический культ богини Атаргатис (описанный в трактате Лукиана «О сирийской богине»), супруги Хаддада, в которой слились черты Астарты и Анат. В эллинистическое время сирийские божества, отождествлённые с греческими и приобретшие греческие черты, во многом сохраняли первоначальный характер. Их почитание распространилось далеко за пределы Сирии, а при римских имераторах — по всему средиземноморскому миру. На фоне разочарования греков и италиков в собственной официальной мифологии притягательную силу сирийским культам придавала присущая им таинственная обрядность, связанная со стремлением к постижению потусторонних мистических сил, «правящих» миром, а также оргиастический характер многих из этих культов. Наибольшее значение приобрело почитание Зевса Гелиополитанского (местный вариант Баалшамина; культовый центр — Гелиополь), Атаргатис, Элагабала, оргиаетический культ которого в период правления римского императора Элагабала (218 — 222), пытавшегося возвести Элагабала в «ранг» верховного божества государственного пантеона, стал важнейшим элементом римской официальной религии. Широкое распространение (также и за пределами Сирии) получил культ Юпитера Долихенского (Баалшамина; культовый центр - поселение Долихе в Коммагене) с характерными для него мистериями и квазицерковной организацией. Значительную роль играл бог счастья и удачи Гад, выступавший как местный бог покровитель и отождествлявшийся с греческой Тиха. Одним из важнейших сакральных центров эллинистическо-римской Сирии был Гелиополь с культами Зевса, Геи, Афродиты-Атаргатис и Гермеса (возможно, соответствовавшего Малакбелу). Вероятно, к местной традиции относится миф о том, что в глубокой древности изображение Зевса Гелио полита некого было доставлено из Египта и в конце концов водворено в Гелиополе. Очевидно, имели место попытки придать культу Зевса Гелиополита некого монотеистические черты. В пантеоне Пальмиры наиболее заметную роль играли две параллельные друг другу триады богов: Бел (верховный бог, владыка мира), Йарихбол («гонец Бола», т. е. Бела; бог солнца), Аглибол (бог луны) и Баалшамин (глава триады), Малакбел («посланец Бела»; бог солнца, параллельный, а возможно, тождественный Иарихболу), Аглибол. Судя по эпитетам Баалшамина («великий и милосердный», «добрый и воздающий»), вокруг его культа в 1 — 3 вв. складывалось религиозно-этическое учение. Место Баалшамина или Бела в триадах мог занимать бог, именовавшийся «Тот, чье имя благословенно в вечности» (его имя было запретным и нам неизвестно), культ которого широко распространился в Пальмире во 2 — 3 вв. и также представлял собой религиозно-этическое учение (он, очевидно, генетически связан с культом Баалшамина). Возможно, что эти триады были тождественны друг другу и являлись фактически одной триадой или имели тенденцию к слиянию. В Пальмире были широко распространены также культы других общесирийских, вавилонских и древнеарабских богов. Атаргатис почиталась как богиня — покровительница города и была отождествлена с Тиха. Обострение социальных противоречий привело к распространению в Сирии религиозно-этических учений. Наряду с упомянутыми, весьма популярными были митраизм, манихейство, христианство и др. В 3 — 4 вв. в Сирии, Финикии и её колониях в Северной Африке утвердилось христианство. Это привело к постепенному исчезновению язычества, которое, однако, долго сопротивлялось; поклонение Баалшамину, например, было засвидетельствовано в Эдессе ещё в 5 в., а в 12 в. Вениамин Тудельский видел в финикийских городах изображения древних богов. В Палестине с 1-й половины 1-го тыс. до н. э. в рамках иудейско-израильского общества началось формирование иудаизма, основанного на монотеистическом культе Яхве, но ещё в эпоху эллинизма в палестинском городе Иамния имело место поклонение Гераклу (Мелькарту) и Хорону. Лит.: Herdner A., Corpus des tablettes en cuneiformes alphabetiques decouvertes a Ras Shamra — Ugarit de 1929 a 1939, [v. 1—-2], P., 1963; Donner H., Rollig W., Kanaanaische und aramaische Insehriften, Bd 1—3, Wiesbaden, 1966—69; Никольский H. M., Политеизм и монотеизм в еврейской религии, Избранные произведения по истории религии, М., 1974, с. 38—147; Т у-раев Б. А., Остатки финикийской литературы, СПБ, 1903; Albright W. F., Baal Zephon, в кн.: Festschrift Alfred Bertholet zum 80 Ge-burtstag, Tubingen, 1950; его же, From the stone age to Christianity, Garden City, 1957; его же, Yahweh and the gods of Canaan, L., 1968; Baudissin W. von, Adonis und Esmun, Lpz., 1911; Caquot A., Le dieu 'ath-tar et les textes des Ras Shamra, «Syria», 1958, v. 35; Clemen C, Die phonikische Religion nach Philo von Byblos, в кн.: Mittei-lungen Vorderasiatische Gesellschaft, Bd 42, Lig. 3. Lpz., 1939; Cross F. M., Canaanite myth and Hebrew epic, Camb. (Mass.), 1973; Cumont F. V. M., Les religions orientaies dans le paganisme romain, P., 1929; D a h o-od M. J., Ancient Semitic Deities in Syria and Palestine, в сб.: Studi semitici, v. 1, Roma, 1958; Cassuto IT., Haela Anat, Yerusalayim, 1953; Du Mesnil du Buisson R-, Les origines du pantheon palmyrenien, «Melanges de l"Universite Saint-Joseph», 1963. v. 39; его же, Origine et evolution du pantheon de Туг, «Revue de 1'histoire des religions», 1963, v. 164; его же, Etudes sur les dieux pheniciens herites par l'empire Romain, Leiden, 1970; Dussaud R., Les religions des Hittites et des Hourrites, des Pheniciens et des Syrians, «Mana», 1945, v. 2; Eissfeldt O., Baal Zaphon, Zeus Kasios und der Durchzug der Israeliten durchs Meer, Halle (Saale), 1932; его же, Molk als Opferbegriff im punischen und hebraischen und das Ende des Gottes Moloch, Halle (Saale), 1935". его же, El im ugaritischen Pantheon, В., 1951; его же, Taau-tos und Sanchunjaton, В., 1952; его же, Капаа-naiseh-ugaritische Religion, в кн.: Handbuch der Orientalistik,. Abt. 1, Bd 8, Leiden, 1964; Fev-rier J. G., La religion des Palmyreniens, P., 1931; Gaster T. H„ Thespis, N. Y., [1950]; Ginsberg H. L., The Rebellion and Death of Ba'lu, «Orientalia», 1936. v. 5, fasc. 2, p. 179 — 80; Gray J., The desert god 'attr in the literature and religion of Canaan, «Journal of Near Eastern Studies», 1949, v. 8, № 2; его же, The legacy of Canaan, Leiden, 1965; Hoftij-zer J., Religio aramaica, Leiden, 1968; Kan A. H., Juppiter Dolichenus, Leiden, 1943; Kapelrud A. S-, Baal in the Ras Shamra texts, Cph., 1952; Lewy G., The Old West-Semitic Sun-God Hammu, «Hebrew Union College Annual», 1944, v. 18, p. 454 — 59; Oldenburg U., The conflict between El and Ba'al in Canaanite religion, Leiden, 1969; Pope M. H., El in the Ugaritic texts, Leiden, 1955; Pope M. H., Rollig W., Syrien, в кн.: Worter buch der Mythologie, Tl 1, Lfg 2, Stuttg., [б. г.]; Rollig W-, Die Religion Altsyriens, в сб.: Theologie und Religionswissenschaft, Darm-stads, 1973, S. 86 — 105; его же, El als Got-tesbezeichnung im Phonizischen, в кн.: Festschrift Johannes Friedrich zum 65. Geburtstag, Hdlb., 1959; Stadelmann R., Syrisch-pa-lastinensische Gottheiten in Agypten, Leiden, 1967; Sourdel D., Les cultes du Hauran a l'epoque romaine, P., 1952; Seyrig H-, Le culte de Bel et de Baalshamin, «Syria», 1933, v. 14; 3; его же, Iconographie de Malakbel, там же, 1937, v. 18; его же, La paredre de Bel a Palmyre, там же, 1960, v. 37. Я. Ш. Шифман | |
|
| |
| Просмотров: 2190 | Загрузок: 0 | | |
| Всего комментариев: 0 | |